Сестрёнки - Анджей Пилипюк

Эпиграф:

Отдели материю мокрую от сухой. Раздели то, что обнаружишь

сверху, от того, что внизу. Раздели то, что родом с востока,

от того, что родилось на западе. Когда же свершишь все это,

тебе станет известна тайна воды, что не смачивает рук, и, продолжая

так с терпением, свершишь великое деяние.

Анонимный алхимический текст

Золотая польская осень… Небольшая квартирка без кухни в старинном, насчитывающем чуть ли не столетие каменном доме. Тридцать четыре квадратных метра, две комнатки, паркет, еще помнящий австро-венгерскую монархию. Лепнина, а точнее, ее остатки, на потолке. Бронзовые дверные ручки. Двери в прошлом несколько раз красили масляной краской, но отскрести удалось. Небольшая такая квартирка, в самый раз для молоденькой девушки.

Столетний чемодан — воловья кожа на палисандровой раме — забросила на антресоли. Над дверью повесила серебряный крест, привезенный из Аксума. Столик, оставшийся после предыдущих хозяев, накрыла кружевной салфеткой, связанной в XIX веке. Из антикварного магазина притащила латунный самовар, изготовленный в сибирском городе Тула[2] приблизительно тогда же, что и салфетка. Пузача поместила на широком подоконнике. На стене повесила скрещенные, извлеченные из тайника, сабли. Они спокойно пролежали в земле, завернутые в пропитанные керосином тряпки. Но, точно так же, как и тяжелый российский наган, испытание сабли пережили очень даже хорошо. Револьвер, на всякий случай, был пристрелян, сейчас же он покоится на своем месте, в сумочке. Темно-зеленые ширмы и узкая кровать с жестким матрасом дополнили интерьер. Шкуру северного оленя с длинным мехом она привезла из Варшавы.

Зеркало в узкой, деревянной раме отражает образ лежащей на шкурке девушки. Она улеглась на животе, болтая ногами в воздухе. Сейчас задумчиво просматривает театральный репертуар. Имена исполнителей ей совершенно ничего не говорят. Но ведь у нее куча времени, чтобы отработать долги… Возле кровати стоит «грюндиг» с двумя колонками. Снятый со старой пластинки голос Федора Шаляпина с помощью компьютера очистили от шумов и тресков. Эх, царская Россия… Вот тогда были театры!…

Колонна военных машин не слишком даже длинная. Спереди газик, за ним два бронированных транспортера. Территория, в принципе, безопасная. Скучный, рутинный патрульный объезд. Польский батальон Кей-ФОР[3] прибыл сюда, чтобы разделять воюющие стороны и проследить за договоренными условиями прекращения огня. Неофициально же польские солдаты должны были следить за тем, чтобы победившие албанцы не вырезали до последнего побежденных сербов. Но когда военные прибыли сюда, то увидели, как позорно опоздали. Территория, за которой они должны были следить, оказалась в этническом плане совершенно единообразной. Лишь десяток трупов в общих могилах свидетельствуют о том, что когда-то было иначе. Определение виновных, в принципе, было делом несложным. Жаль только, что никого из свидетелей в живых уже нет…