Только не лги! - Лорин Батлер

Положив трубку телефона на рычаг, Бертолд Кертис возвел глаза к потолку и с раздражением воскликнул:

— Ох уж эти женщины!

Он поднялся с кресла, собрал бумаги, подготовленные для совещания, едва не опрокинув чашку с остывшим кофе. Резким движением руки Бертолд успел ухватить чашку, и только благодаря этому кофе не разлился. Бертолд отставил чашку на дальний край стола и от души чертыхнулся.

Да, жуткий сегодня выдался денек.

Кое-кто мог подумать, что раздражение Бертолда вызвано неудачной игрой на бирже, однако дело было вовсе не в этом. Бертолд зарабатывал деньги в схватках на финансовой арене, получая от этого процесса огромное удовлетворение, а заодно увеличивая не только свое благосостояние, но и всех своих клиентов. Его не раз называли наркоманом от биржи, и Бертолд признавал справедливость этих слов.

Нет, с проблемами бизнеса Бертолд Кертис всегда мог справиться. А вот проблемы с женщинами доставляли ему массу неприятностей.

Вообще-то он просто не понимал этих существ, особенно их навязчивые идеи по поводу замужества и продолжения рода. Неужели они не понимают, что современный мир станет только лучше, если в нем будет меньше браков и детей? Ведь тогда определенно сократятся количество разводов и численность несчастных брошенных ребятишек!

Но нет! Подобные здравые рассуждения женщинам и в голову не приходят. Они продолжают стремиться к замужеству и деторождению, как будто это панацея от всех мировых проблем, а не наоборот, их усугубление.

А их бредовые мечты о романтической любви? Сумасшедшие, да и только! Когда это любовные страдания приносили женщинам — да и мужчинам, коли на то пошло, — хоть какое-то счастье?

Бертолд вырос в семье, в которую романтическая любовь не принесла ничего, кроме душевных мук и страданий. И ничего: ни любви, ни брака, ни детей — ему не хотелось. Бертолд твердо уяснил это еще в двадцатилетнем возрасте, когда подружка попыталась заманить его в ловушку, а приманкой была мнимая беременность.

Мысли об отцовстве и неизбежно сопутствовавшей ему женитьбе всегда пугали Бертолда. Возможно, страх был в какой-то степени связан с его отцом — плохим родителем и неверным мужем, и Бертолд подсознательно опасался, что тоже может оказаться подобным ничтожеством.

Бертолд вздохнул с облегчением, узнав, что беременность его подружки оказалась ложной. Это был его первый опыт относительно того, как далеко может зайти женщина в попытке осуществить свою заветную романтическую фантазию, называемую «любовь и замужество».