Три свидетеля - Рекс Стаут

Иногда я люблю пройтись под дождем, хотя мне больше нравится, когда светит солнце, легкий ветер не поднимает пыль. Но в ту дождливую среду у меня была причина для прогулки посерьезнее: я хотел проверить его плащ в деле и хотел, чтобы плащ был мокрый, когда буду его возвращать. Потому, надев чужой плащ и свою старую коричневую фетровую шляпу, я вышел из дому и пешком направился на Арбор-стрит в Гринвич-Виллидже, до которой от нас примерно две мили.

Дождь на полпути прекратился, кровь у меня горячая, и я снял этот плащ, сложил мокрой стороной внутрь, повесил на руку и пошел дальше. Арбор-стрит, узкая улочка всего в три квартала, застроенная по обе стороны кирпичными, по большей части четырехэтажными домами, не так чтобы старыми или новыми. Дом под номером 29 стоял примерно посередине первого квартала.

Я подошел к дому, но в подъезд не вошел. Возле дома шла вечеринка. На проезжей части стояла припарковавшаяся вторым рядом полицейская машина, а на тротуаре коп в форме что-то говорил небольшой группке граждан. Подойдя поближе, я услышал, как он задает вопрос: «Чья это собака?» – явно имея в виду мокрую черную псину, стоявшую там же на тротуаре. Я не слышал, чтобы кто-то ответил, что его, но, если и ответил, я мог это пропустить, поскольку в тот момент отвлекся. К дому подъехала еще одна полицейская машина, встала позади первой, из нее вышел человек, протолкался к подъезду, на ходу кивнув полицейскому, и скрылся за дверью, над которой висела табличка с номером 29.

Дело в том, что этого человека я, мягко говоря, знал. Сержант Пэрли Стеббинс из отдела по расследованию убийств Западного Манхэттена в дрожь меня одним своим видом не вгоняет, хотя и это преуменьшение, однако его присутствие здесь, как и поведение ясно указывали на то, что в доме есть мертвое тело, и если я начну добиваться разрешения войти в дом по той причине, будто мне нужно отдать плащ парню, который утром по ошибке ушел в моем, то нечего и гадать, что последует дальше. Мое внезапное появление рядом с местом убийства пробудило бы в Пэрли все его худшие подозрения, а также воспоминания о наших предыдущих встречах, и я вполне мог бы опоздать к обеду, а Фриц в тот день готовил голубей на гриле под темным соусом, который называет «Venitienne»