Магический курьер. Неофит - Александр Громовой

Все имена и персонажи этой книги вымышленные. Любое совпадение с реальными людьми будет абсолютно случайным!

Кислый привкус металла во рту. Смрад сотен немытых тел, хаотично сбившихся в кучу на раскаленном ржавом полу.

Пришел новый день, и я его ненавижу!

Пронзительный свист кнутов. Звуки ударов. Стоны полные страдания. Зычные крики надсмотрщиков.

— Подъем рабы!

Дословно фраза звучит как «миди́ра а́о ами́нни анде́во!», но ее значение именно такое.

Откуда я знаю этот язык? Удивительно, но всего за две недели усвоил основные выражения… а может за два месяца. Сложно ориентироваться во времени, когда день и ночь проводишь в металлической коробке. Хотя моя свалявшаяся борода, красноречиво говорит в пользу второй версии.

Кругом изъеденный коррозией листовой металл, пробитый крупными заклепками. Нет ни одного, даже самого маленького оконца! Восприятие окружающего мира ограничено грязным темным помещением, где мы находимся, когда не работаем. И еще вторым, в котором умираем, вращая гигантские во́роты.

Надеваем упряжь и ходим как ослы по кругу, целые дни, а может и ночи напролет. Приводим в движение какие-то невидимые «жернова́», но где они и для чего нужны я не знаю, и никто из рабов не знает.

О времени суток я давно понятия не имею. Такое ощущение, что мы внутри гигантской машины, судя по непрекращающемуся механическому лязгу и постоянной вибрации. Это все что я выяснил за время, которое нахожусь тут.

А еще тут жарко. Очень жарко!

Самое странное в моей истории — я понятия не имею, где очутился и как сюда попал. Главный вопрос — за что?!

Тяжело просыпаясь, лежу на животе. Щека едва не поджаривается на шершавом горячем металле. В этом «пансионате» увы, подушек не выдают.

В очередной раз понимаю, никто за мной не придет. Нужно самому себя спасать из адского пекла, иначе сгину.

— А-ай, мампа́нгалатра ана́о и́ндрай иана́о?! — рык надсмотрщика раздался совсем рядом, он говорит: «Ах, ты ублюдок, опять за свое?!».

Узнаю голос огромного бронзовокожего амбала. Я окрестил его Здоровяком. Отличается особой жестокостью и неуравновешенностью. Меня почему-то сразу невзлюбил. Ну, что же, сегодня есть реальный шанс «откосить от работ и заняться саморазвитием». Как? Сейчас увидите.

— Иза́хо диа Тим! — поворачиваюсь и как можно более нагло говорю ему: «Мое имя Тим!».

Получаю сильный удар по зубам… Губы, естественно, в лохмотья… Тьфу… тьфу… Вполне сносно. Вставать не буду.

— Упрямый же ублюдок! — рычит он. — Иди работать, сме́рд!