Христос приземлился в Городне (Евангелие от Иуды) - Владимир Семёнович Короткевич

ВЛАДИМИР КОРОТКЕВИЧ

ХРИСТОС ПРИЗЕМЛИЛСЯ В ГОРОДНЕ

(ЕВАНГЕЛИЕ ОТ ИУДЫ)

ВЫШЕЛ СЕЯТЕЛЬ НА НИВЫ СВОЯ,

или Историческое поле Владимира Короткевича

Открывая всякую новую книгу, мы втайне надеемся на чудo соприкосновения с прекрасным, на встречу с загадочным творче­ским миром автора. А еще — на чудо откровения. Ибо сколько бы и чего бы мы ни знали, нам всё равно хочется нового, неведомого, необычного. Открывая книги известного белорусского писателя Владимира Короткевича, мы бесспорно получим всё ожидаемое. А ещё — попадем в удивительный и неповторимый мир белорус­ской истории, воплощенной в выразительную художественную форму. И это будет воистину неожиданное открытие. Открытие для тех, кто немного знаком с историческим путем нации, и тех, кто впервые с этим соприкасается.

Белорусский читатель охотно будет познавать и самого себя, глубже осознавать свой национальный стержень, свое Богом опре­делённое место в человеческом макрокосмосе, свою неразрывную связь со всем людским сообществом. Читатель же из-за пределов белорусских земель может с интересом окунуться в неведомый ему многоликий национальный космос белорусов.

Владимир Короткевич стал не только первооткрывателем подлинной белорусской истории, он первым среди творческих людей увидел облик белоруса не «изможденного лихорадкою», не с «язвами на тощих руках», опухшими ногами в лаптях и с «кол­туном в волосах». Нет, конечно, был в истории и такой житель. Но это только часть правды. Та часть, которая невольно способ­ствовала внедрению в сознание самих белорусов чувства неполно­ценности, национальной недоразвитости, что ли. И это не была созидающая правда. Таковой она становилась только при условии знания картины жизни белорусского народа во всей её полноте и многообразии. Народа, имеющего не только преданных земле и рачительных пахарей, но и, что не менее важно, подлинных и по­томственных интеллигентов, тех, кто из поколения в поколение ра­дел о духовном и нравственном возвышении личности.

Владимир Короткевич как будто удивился — почему же до него не сумели, или не захотели, не смогли понять этого даже некоторые его собратья по перу, продолжая создавать страдальче­ский образ притерпевшегося ко всем бедам и невзгодам бело­руса? Осознав эту реальность, он захотел изменить оценку и са­мооценку белоруса, его национально-нравственные ориентиры, восстановить его национальное достоинство. Нет, писатель не смотрел на историю сквозь розовые очки, не видел в ней сплошь хорошее и исключительно положительное, он умел отделять зер­на от плевел, не боялся писать о трагическом в поведении лю­дей, в их действиях. В. Короткевич считал, что «история — метод мышления человека. Он и дает возможность