Буджум - Элизабет Бир, Сара Монетт

Своего имени у корабля не было, так что людской экипаж назвал ее «Лавиния Уэйтли»*. Она, по всей видимости, не имела ничего против. Во всяком случае, длинные цепкие щупальца ее стабилизаторов ласково извивались, когда главные инженеры похлопывали ее по переборкам, называя запросто — «Винни», а любые передвижения экипажа по кораблю она предупредительно сопровождала биоподсветкой, даруя людям освещение, чтобы было удобно ходить, работать и жить. «Лавиния Уэйтли» была буджумом, обитателем космических глубин. Этот вид зародился в бушующих оболочках газовых гигантов, и до сих пор свое потомство они выводили там, в туманных яслях вечных бурь. Отсюда — обтекаемая форма туловища, которая землянам напоминает огромную колючую рыбу-льва. Бока, покрытые газовыми мешками с водородом, туго скрученные крылья и плавники. Сине-зеленая шкура — такая темная, что кажется глянцевито-черной, пока ее не коснется луч света; бока, заросшие водорослями-симбионтами.

Там, где был свет, она делала кислород. А где был кислород — делала воду.

Корабль был воплощенной экосистемой, так же как капитан корабля — воплощенной властью. А внизу, в недрах инженерного отдела, Черная Элис Брэдли, обычный человек без всякой власти, любила этот корабль.

Черная Элис приняла присягу в тридцать втором, после беспорядков на Венере. Причин своего появления на корабле она не скрывала, и капитан, окинув ее удивленным взглядом холодных, темных глаз, сказала: «Милочка, покуда ты исполняешь свои обязанности, меня это не касается. Но если вздумаешь меня предать — отправишься назад на Венеру с ветерком». Быть может, именно поэтому (а еше потому, что Черная Элис была не способна попасть из лучевика даже в борт грузового корабля) ее и назначили инженером, где проблем с этикой поменьше. В конце концов, ей было все равно, куда отправляться.

Черная Элис стояла на вахте, когда «Лавиния Уэйтли» заметила добычу. Элис ощутила характерную дрожь предвкушения, пробежавшую по палубам корабля. Чувство ни с чем не сравнимое — этот трепет Винни испытывала лишь во время погони. И вот они уже на всех парах скользят вниз по гравитационному склону прямо к Солнцу, и ожили, ярко замигали все экраны в инженерном отделе (которые капитан Сонг обычно держала выключенными, полагая, что вовсе не обязательно матросам, уборщикам и кочегарам знать, где находится и куда направляется корабль).

Все подняли головы, и Полуджек воскликнул: «Вот он! Вот!». И действительно: пятнышко на экране, которое можно было бы принять за отпечаток пальца, по мере того как поворачивалась Винни, двигалось, превращаясь в грузовой корабль — громадный, неуклюжий и безнадежно устаревший. Легкая добыча. Легкая нажива.