Убийство по доверенности - Матиас Макдоннелл Бодкин

Ровно в два часа дня 12 июня Эрик Невилл, красивый молодой человек в белом фланелевом костюме, открыв стеклянную дверь прихожей, не спеша спустился по железной лестнице в великолепный, хоть и несколько по старинке разбитый сад особняка Беркли. Широкополая панама сидела на его иссиня-черных кудрях чуть набекрень: юноша совсем недавно предавался ленивому отдохновению, в то время как лодка скользила по тенистой реке, а единственным его компаньоном на этой прогулке была книга.

Позади особняка тянулась примерно на милю живая изгородь, вся в благоухании лепестков. Воздух, напоенный этим ароматом, проникал в настежь раскрытые из-за жары окна, как будто огромный дом с наслаждением дышал.

Молодой щеголь сошел с последней ступеньки лестницы и ступил на широкую, посыпанную гравием садовую дорожку. Неподалеку от него главный садовник хлопотал вокруг персиковых деревьев, и дымок его трубки висел в неподвижном стоящем воздухе, как легкий голубоватый туман. Поравнявшись с садовником, Эрик сделал просительный жест (говорить ему было лень), и тот молча потянулся за огромным персиком, который прятал свои румяные щеки от солнца в тени узких листьев, любовно сорвал его и бережно подал молодому человеку. Эрик содрал бархатистую янтарную кожицу, безжалостно превратив ее в лохмотья, и запустил свои великолепные зубы в сочную мякоть. Хлоп!

Внезапный громкий звук где-то поблизости заставил их вздрогнуть. Эрик выронил персик, а садовник трубку. Оба уставились друг на друга в величайшем изумлении.

– Посмотрите-ка туда, сэр, – шепнул садовник, указывая на маленькое облачко дыма, которое лениво вытягивалось из окна прямо у них над головой, и в то же самое время в горячем воздухе остро повеяло порохом.

– Это у дядюшки в комнате! – вскричал Эрик. – Минуту назад он там спал на диване!

С этими словами он повернулся, помчался по садовой дорожке и взбежал по ступенькам в дом, распахнув стеклянную дверь, а старый садовник следовал за ним со скоростью, какую позволял ему развить застарелый ревматизм. Эрик пересек гостиную, взлетел по широкой, покрытой ковром лестнице, перепрыгивая через четыре ступеньки, повернул направо, в коридор, и ворвался в дядин кабинет.

Несмотря на всю его поспешность, Эрика опередили. Худощавая сильная фигура в светлом твидовом костюме склонилась над диваном, где несколько минут тому назад Эрик оставил мирно спящего дядюшку.

– Джон! Джон, что случилось? – крикнул Эрик.

Кузен повернулся к нему. Его мужественное, красивое лицо было бледно как мел.