Дети арабов - Светлана Владимировна Нечай

Он начал записывать свои впечатления об этом мире, поскольку ощущал себя в нем чужим. Их улыбчивость казалась ему упреком, хотя никто не ставил ему в вину нелюдимость и мрачность. Долгое время не подозревал о физиологических различиях между ним и окружающими, пока однажды, на посвященном духам празднике, с ним не сделался обморок, вследствие которого на время стал таким же — он увидел мир их глазами. Волшебный фейерверк звуков и красок пытался позже перенести на бумагу. Так, создал теорию восприятия, основанную на понятии физического поля, которое он понимал как предрасположенность к «симпатии» между элементами различной природы.

Основной его заслугой считается создание символической теории речи, не получившей, впрочем, полного признания. Следует напомнить о скандальных обстоятельствах его исчезновения вместе с другими членами преступной группы, ставившей своей целью полный пересмотр незыблемых основ нашего общества и лишь благодаря случайности избежавшей справедливого возмездия: это случилось в дни праздника всех Святых, в октябре, в окрестностях Харавы. Итак, вот эти, с позволения сказать, записки ученого чудовища, само существование которых было бы невозможно без использования высоких технологий нашей цивилизации; ведь всем нам ясно, что эти записки в некотором роде объективация ментальных флуктуаций, неуловимых иначе: так пресекается лет мотылька.

«В следующий раз сделаю это стоя», — отметил я, застегивая пуговицу на брюках и глядя вслед Хельге, бесшумно выскользнувшей в приотворенную дверь на третьем этаже главного корпуса университета им. Сен-Бева.

Странными путями приводит нас Господь к осознанию своего предназначения. Прошел год с тех пор, как я вышел на шоссе и сел в попутную машину, которая, как оказалось, направлялась в сторону Харавы, согласно просьбе другого пассажира, который вышел по нужде и с которым, возможно, машина меня спутала. Из поездки мне запомнилась безумная цифра, которая высветилась на счетчике, как только мы встали у роскошного гостиничного комплекса в центре Харавы. Гробовой голос бортового компьютера вынудил у меня обязательство незамедлительно расплатиться, с тем машина хлопнула дверцей и отбыла.

Озираясь, я заметил субъекта с залысинами, который делал мне призывные знаки. Невероятно, но этот Вергилий меня знал, с профессиональной приветливостью провел лабиринтами лестниц наверх, где для меня был снят номер. Так я стал здесь жить: а что мне оставалось делать?