Отельер из иного мира - Сергей Николаевич Чехин

Срезать дорогу через парк было не лучшей идеей.

Шайка пьяной (а может, и не только) гопоты решила пожрать на халяву и выскочила из-за деревьев, как партизаны. От неожиданности не сразу сообразил, что вообще происходит, и машинально дал по тормозам, чтобы не наехать на людей. Это уже потом, рассмотрев опухшие перекошенные рожи понял, что людское в них осталось чисто номинально. Со мной не вели разговоры, не пытались отжать добро без драки, а напали сразу — глухая ночь, численный перевес и алкоголь равно чувство полной безнаказанности. Но сорвать курьерский рюкзак не так-то просто, видимо, поэтому гады и решили, что я сопротивляюсь. И не дав сказать ни слова, свалили на асфальт и отходили так, что в глазах засверкало. Я лежал и не шевелился, надеясь, что ублюдки получат свое и свалят, но самое ужасное только начиналось.

Видя мое разбитое лицо и залитую кровью фирменную куртку, вожак, похоже, подумал, что я умер. На смену звериной ярости пришел животный страх, и дуболомы не придумали ничего лучше, как избавиться от тела. И способ долго искать не пришлось — через парк протекала речушка: узкая, но довольно глубокая, к тому же ее в марте прочистили земснарядом. Перекинувшись парой фраз, гопники подхватили меня и швырнули через перила. И я бы выплыл, несмотря на тяжесть намокшей одежды, но следом сбросили и велосипед — раз уж заметать следы, то по полной программе.

Я барахтался изо всех сил, и макушка то и дело выныривала на поверхность. Это меня и сгубило — толща воды ослабила бы удар, а так не самый легкий шоссейник рухнул прямо на голову, почти выбив оттуда остатки сознания. Руки обмякли, ноги сковало судорогой, и тяжесть металла прессом потащила на дно. А как хорошо все начиналось. Я закончил второй курс на отлично, устроился на неплохую для своего города работу и собирался в конце августа махнуть на море. Но у судьбы свои планы на каждого из нас. И Захар Попов — будущий менеджер по гостиничному делу — нашел свою смерть в неполные девятнадцать лет в затхлой грязной воде.

Легкие горели огнем, сопротивляться не было никаких сил. Я рефлекторно вдохнул полной грудью, ожидая вспышки боли внутри, однако вместо этого ощутил прилив бодрости. Тело вновь стало слушаться, невесть откуда взявшегося воздуха вполне хватало на подъем, а чернильная мгла вверху вспыхнула ярким солнечным днем. Дна под стопами больше не ощущалось, и я со всей мочи рванул к спасительному свету, а когда вынырнул — не поверил своим глазам.