Огастес выполняет свой долг - Бернард Шоу

Бернард Шоу

Огастес выполняет свой долг

Драматический трактат в свободной форме по поводу экономии, вызванной

требованиями военного времени, и прочих проблем

Правдивый фарс

Приемная мэра в ратуше городка Литл Пифлингтон. Лорд Огастес Хайкасл - видный представитель правящего класса, великолепно сохранившийся для своих сорока пяти лет, в форме полковника, - удобно расположился за письменным столом. Он читает "Морнинг пост", положив ноги на стол. На противоположной стороне комнаты, немного слева, дверь. Лорд Огастес сидит спиной к окну. В камин вделана газовая печка. На столе электрический звонок и телефон. На стенах красуются портреты бывших мэров города, в полном облачении, с золотой цепью. Входит пожилой письмоводитель, у него маленькая седая бородка, бакенбарды и ярко-красный нос.

Огастес (спустив ноги со стола и отложив газету). Хэлло! Кто вы такой? Письмоводитель. Я местный персонал. (Невыгодное впечатление, которое

производят преклонный возраст письмоводителя и его внешний вид,

усугубляется легким заиканием.) Огастес. Вы - местный персонал? Что вы хотите этим сказать, сударь? Письмоводитель. То самое, что я сказал. Кроме меня, здесь никого больше нет. Огастес. Вздор! А где же все остальные? Письмоводитель. На фронте. Огастес. Отлично. Великолепно. Почему же вы не на фронте? Письмоводитель. Вышел из призывного возраста. Мне пятьдесят семь лет. Огастес. И все же вы отлично можете выполнять свой долг перед родиной. В

запасе есть люди постарше вас; запишитесь добровольцем в

территориальные войска. Письмоводитель. Я уже записывался. Огастес. Так почему вы не в военной форме? Письмоводитель. Они сказали, что не возьмут меня ни за какие деньги.

Сказали: ступай домой, старый дуралей, и не будь болваном. (Чувство

невыносимой обиды, тлеющее в нем, разгорается ярким пламенем.)

Мальчишка Билл Найт, которого я взял с собой, получил два шиллинга семь

пенсов, а мне ничего не дали. Где же справедливость? Страна идет к

чертям, таково мое мнение. Огастес (с возмущением, вставая). Вашего мнения не спрашивают, сударь, и я

не позволю вам говорить такие вещи в моем присутствии. Наши

государственные деятели - величайшие в мировой истории. Наши генералы

непобедимы. Нашей армией восхищается весь мир. (В бешенстве.) Как вы

смеете говорить мне, что страна идет к чертям? Письмоводитель. А почему Биллу Найту дали два шиллинга семь пенсов, а мне не

дали даже на трамвай? И это, по-вашему, государственные люди? Это