Путешествие к Источнику Эха. Почему писатели пьют - Оливия Лэнг

Многие из них становятся крайне амбициозными, хотя при ближайшем наблюдении делается ясно, что самоуважение они утратили.

Дэвид Мур и Джеймс Джефферсон. Руководство по медицинской психиатрии[1]

Не дрейфь, мистер Боунз, я с тобой.

Джон Берримен. Песня-фантазия 36[2] путешествие к источнику эха весна 2011 года

Оливия Лэнг Путешествие к Источнику Эха. Почему писатели пьют

Olivia Laing THE TRIP TO ECHO SPRING: On Writers and Drinking Copyright © Olivia Laing, 2013

© ООО «Ад Маргинем Пресс», 2020

© Фонд развития и поддержки искусства «АЙРИС» / IRIS Foundation, 2020

Когда алкоголик пьет, он зачастую пьет неумеренно, и эта периодическая интоксикация в конечном итоге губит его. Он теряет друзей и работу; здоровье разрушается, браки распадаются, дети страдают. И несмотря на эти последствия, алкоголики продолжают пить. Многие из них претерпевают личностные изменения. Прежде честный и порядочный, человек начинает лгать, жульничать, воровать и пускаться на любые уловки, чтобы оправдать или скрыть свое пьянство. Чувство вины и раскаяние наутро могут проявляться очень бурно. Со временем многие алкоголики всё сильнее стремятся пить в одиночестве, чтобы их не тревожили; алкоголик может неделю отсиживаться в мотеле, непрерывно выпивая. Большинство алкоголиков становятся раздражительными; у них повышается чувствительность ко всему, что отдаленно напоминает критику.

Такие дела. Айова-Сити, 1973 год. Двое мужчин в видавшем виды кабриолете Ford Falcon. Зима. Холод такой, что кости ломит, перехватывает дыхание, цепенеют пальцы, из носа течет. Если бы вы изловчились и, вытянув шею, заглянули в окошко машины, когда она с дребезжанием проезжает мимо, вы увидели бы, что старший из них, тот, что на пассажирском сиденье, забыл надеть носки. Несмотря на холод, он обут в грошовые мокасины на босу ногу, как приготовишка на пикнике. Вы вполне могли бы принять его за школьника: он худощав и безупречно причесан, на нем пиджак от Brooks Brothers и фланелевые брюки. Но его выдает лицо, изрезанное угрюмыми морщинами.

Второй мужчина крупнее его и плотнее, лет тридцати пяти. У него бакенбарды, плохие зубы, драный свитер с закатанными рукавами.

Еще нет девяти утра. Они съезжают с шоссе и подруливают к парковке винного магазина. Появляется кто-то из персонала, в руке поблескивают ключи. При виде его мужчина на пассажирском месте толкает дверь и вываливается наружу, хоть машина еще не остановилась. «Когда я вошел в магазин, — много позднее напишет второй, — он уже стоял у кассы с полугаллоном скотча»[3].