Девушка с белым лицом - Владимир Григорьевич Колычев

Затмение накатывало волнами — зелеными, как змий, и солеными, как припудренные края стакана с текилой; то темнота, вихрящаяся в мерцании космической пыли, то просветление — мутное, как отражение в тихом омуте. То тишина с шипящими пузырьками газа, то музыка, смешанная с пульсирующим шумом в барабанных перепонках. И еще в ушах блуждало эхо знакомого мужского голоса, переходящего в крик… Зеленые волны смывали с берега обрывки разума, песчинки мыслей разбегались по расщелинкам, извилинкам, брюхоногие моллюски расхватывали их, растаскивали по своим ракушкам. В голове — морское дно, перед глазами — русалка. С головой белки. Ушки как кисточки, глазки как орешки, зубки как пилы. А платье — серебристая чешуя, из которой вываливались, бросаясь в глаза, силиконовые плавники третьего размера. Элли стояла надо мной, рисованные бабочки на ее ногтях щипали меня за плечо.

Элли молчала, но я хорошо знал свою бывшую жену и умел читать по ее глазам, в каком бы обличье она ни была. Перебрал я с текилой — дошел до белки, пора поворачивать назад. И Элли мне внушала, и сам я понимал. Впрочем, это я понял еще давно, даже собрался уходить, но застрял в холле ночного клуба. Там белочка меня и нашла. В компании с бобром.

Антон и на трезвый взгляд был похож на бобра. Зауженная сверху голова, широкая переносица, раскиданные по сторонам глазки, такие же черные, как сопливые глубины в его ноздрях; выпирающие верхние резцы, приземистое тело, короткие лапы. Хваткий, цепкий, зубастый — если задастся целью, любое дерево перегрызет, плотину поставит, реку запрудит.

— Давай, давай… — звучал его голос, перекликаясь в моей голове с отзвуками крика.

Сначала этот хам отбил у меня бизнес, потом жену, теперь вот с корпоратива гонит: лишний я здесь…

Поднимаясь с дивана, я, казалось, погружался на морское дно, а где-то наверху, над водой, булькал голос Антона: — Давай… Такси уже ждет…

В машине сильно пахло ароматизатором, под зеркалом, болтаясь на веревочке, прыгал чертик, из колонок тихо сочилась музыка моей молодости, она звала меня в прошлое. Но приехал я в настоящее.

В межквартирном тамбуре горел свет, вокруг лампы порхал мотылек, по стенам прыгала мелкая вертлявая тень. Я полез в карман за ключами, меня повело в сторону, рука зацепилась за железную дверь аварийного отсека, в котором находился гидрант и пожарный шланг. А на полу лежала, свернувшись в комочек, белая кошечка. Она смотрела на меня так жалко, так испуганно — я просто не мог пройти мимо…