Хроники Саббата - Влад Поляков

Темнота, как будто везде выключили свет. Не предупредив, не поставив в известность, обрушив сию новость подобно удару кинжала. Где я нахожусь? Абсолютно непонятно, ясно только то, что я лежу на чем-то жестком, скорее всего на каких-то досках. Интересно, что я тут забыл, на диване лежать гораздо удобнее, да и полное отсутствие света я не очень люблю? Частичное — другое дело. Да и тесновато здесь отчего-то. Пытаюсь пошевелиться… Руки и ноги в полном порядке, двигаются как им и полагается от природы. Вот только пространство для свободного передвижения слишком уж ограничено. Непорядок, однако. А если попробовать от души пнуть ногой неизвестную помеху?

Ладно, шутки в сторону, хотя восстановить относительно нормальное состояние они мне помогли. Хреновато помогли, но за неимением лучшего и это сойдет. Черный юмор всегда был моим любимым. Все дело в том, что по всем признакам я нахожусь в гробу, причем закопанном, как и полагается, в землю. То-то в глаза земля осыпается, тьфу, ну и гадость. Тяжелый запах земли откровенно действует на нервы. И какая же сука это учинила? Найду, подыхать он или они, невелика разница, будут медленно и изощренно, моя извращенная фантазия границ не знает. Представление с оркестром устрою, причем в качестве музыки будет выступать этот любитель оригинальных похорон, с которого я буду медленно снимать шкурку. Делается это довольно просто — берется ножик, пара надрезов и шкурка снимается с легким треском и громкими воплями. Одна проблема, память пока работает плоховато, а если честно, отшибло ее капитально. Так что найти ответственного за все это безобразие будет даже сложнее, чем выбраться отсюда.

А вообще странно все это. Что именно? Много причин для искреннего недоумения с моей стороны. Логично было бы предположить, что заживо похороненный должен весьма паршиво себя чувствовать. Вот только у меня совсем иные ощущения… Неприятно конечно, но все неудобства скорее психологического, чем физического рода. Физическое же самочувствие просто великолепное, так хорошо я себя никогда не чувствовал. Даже весьма раздражавшая легкая близорукость куда-то бесследно испарилась, я вижу даже мельчайшие детали своей подземной тюрьмы.