Собственник - Кира Шарм

Слава.

- Лера, сколько мы будем жаться по углам? – я откидываюсь на постели, целуя свою обожаемую девочку в плечо. Ее тело еще легонечко подрагивает после очередного сумасшедшего оргазма, но уже, как всегда, начинает обмякать.

« как всегда» – повторяю в своей голове, и сам себе не верю. Это счастье, которого и представить себе не мог, стало уже частью моей жизни, вросло в нее намертво. Но я до сих пор не могу в это поверить.

- Это вовсе не чужие углы, – она надувает губки и улыбается, уже начиная уплывать в сон. Лера всегда засыпает после оргазма, вот как будто кто-то нажимает в ней какую-то кнопку. Хотя я иногда подло не даю ей заснуть, доводя руками до нового. Да, – такая у меня фишка. Я просто с ума схожу, когда она бьется в моих руках. Неизменно выкрикивая мое имя. От чего я неизменно дурею, получая еще и моральный оргазм. – Я снимаю эту квартиру вместе с девочками. Так что она почти моя.

- Лерррра, – да, я скоро начну рычать. И не только от страсти. Потому что задолбался смотреть постоянно на часы и вскакивать в штаны, вылетая из этого дома пулей, как любовник, чтобы нас не застукали ее девчонки. И вообще, – заниматься любовью, когда в мозгах отсчитываешь время, – то еще удовольствие! – Не понимаю, почему ты боишься моей квартиры, как будто тебя в ней закроют и больше никогда не выпустят, а? Может, уже передумала быть со мной и решила распробовать все прелести секса с кем-то еще, чтобы было разнообразие? Готовишь пути к отступлению?

- Ну, ты опять, – хохоча, Лера бросает в меня подушкой. – Я твоя, Слав. Сколько можно тебя в этом убеждать?

- Я хочу, чтобы ты переехала. Ну, сделай мне сюрприз. Представляешь, прихожу ночью с тренировки, а у меня вся квартира забросана твоими девчачьими шмотками. И ты похрапываешь в моей постели!

- Ага! Чтобы ты потом об эти мои шмотки спотыкался и ругался! – она снова смеется. Все бы ей хаханьки! – Вот же, как бурчишь, когда девчонки груды шмоток раскидывают! И вообще – я не храплю!

- Так то чужие шмотки и чужая квартира, – я добираюсь до ее соска, втягивая его губами. В мире нет звуков сладостнее, чем слушать, как начинает, возбуждаясь, постанывать моя малышка. – А то будут твои, – накрываю ее горячий бугорок большим пальцем, чуть прижимая и ловя ее хриплый вскрик. – А все, что твое, – любимое… – моя девочка уже дрожит, пытаясь что-то пробормотать в ответ, а я засовываю в нее первый палец. Она шумно выдыхает, закрывая глаза, а я дразнюсь, проникая в нее только чуточку и водя внутри нее по кругу.