Не единственная - Лидия Миленина

На улице царила суета. Весело сновали дети, прогуливались юноши и девушки, бросая друг на друга заинтересованные взгляды. Посреди дороги опрокинулась телега молочника, и несколько бедняков пытались урвать неразбившиеся кринки под зычную ругань хозяина.

Аньис с двумя младшими братишками шла по мостовой и улыбалась. Ей нравилась суета. Было приятно смотреть, как народ начинает отдыхать после работы. Скоро загорятся фонари, еще больше молодежи высыпет на улицу. Может быть ей тоже удастся отпроситься у родителей, и она даже увидит Садди. Его отец собирался просить ее руки для сына, когда ей исполнится пятнадцать.

— Аньис, а давай я тоже попробую достать нам молока? — братишка, семилетний Карри, дернул сестру за рукав и указал в сторону опрокинувшейся телеги. Аньис представила себе обрадованное лицо матери, когда кроме достойной сегодняшней выручки они принесут еще и целую кринку молока или простокваши.

— Да, Аньис, дава-а-ай, — заныл второй братишка, пятилетний Сьирри. — Я хочу молочка! Аньис…

Аньис потрепала его каштановые волосы.

— Нет, ребята, воровать плохо… Видите, у молочника горе — столько побилось… Неизвестно, как он будет сводить концы с концами после этого. Если бы мы могли как-то помочь…

Она присмотрелась — народ вокруг уже поднимал телегу и спешно укладывал обратно все емкости, что не разбились. Пожалуй, от нее и младших братьев будет больше суеты, чем помощи. Да и вероятность, что кто-нибудь прихватит ее мешочек с деньгами, когда она отвлечется, была слишком большой.

Старший из братьев серьезно кивнул:

— Да, Сьирри, воровать нельзя. К тому же сегодня у нас столько денег, что мама сможет купить и молока, и рыбы… Голодным не останешься.

Младшенький приготовился заныть, но вдруг лукаво улыбнулся:

— Ну тогда поиграем у дома тети Марши!

Аньис рассмеялась. У дома бочкаря, за которого вышла замуж ее лучшая подруга, всегда валялось много старых бочек, и ребята любили играть в пятнашки, перепрыгивая с одной бочки на другую.

— Ладно, только недолго! Нас папа с мамой ждут!

«А я поговорю с Маршей», — подумала Аньис. Марша была старше Аньис на год — ей исполнилось пятнадцать лет, и отец выдал ее замуж за старшего сына бочкаря. Поэтому Марша жила теперь в доме «у бочек», занималась домашним хозяйством, а недавно оказалось, что она уже носит ребенка. Аньис переживала, что скоро подруга вся уйдет в семейные заботы, и у нее совсем не останется времени на старых друзей. Поэтому ловила каждую возможность поговорить с Маршей.