Рыжая племянница лекаря. Книга 3 - Мария Заболотская

Я все так же продолжала сидеть на парапете, не зная, что сказать Хорвеку, разглядывавшему с отсутствующим видом суету около костра.

Не припомню, с какими словами он обратился ко мне. Скорее всего, просто предложил отправляться на поиски стола и крова, и я молча кивнула, поспешно поднимаясь с места. Не знаю, какое чувство громче говорило во мне – трусливое облегчение из-за того, что идущий впереди Хорвек сейчас так спокоен и равнодушен; или же разочарование – ведь он молчал, а я так хотела услышать рассказ о Белой Ведьме из его уст – правдивый рассказ!..

Вновь и вновь перед моими глазами вспыхивали языки пламени, в котором сгорали соломенные куклы. Воображаемый огонь был так же горяч, как и настоящий – от него пылали щеки и сбивалось дыхание. Вскоре мне начало казаться, что я изнемогаю из-за внезапного приступа лихорадки, и единственным лекарством от этой странной болезни были ответы на вопросы.

– Сколько тебе было лет тогда? – выпалила я, не в силах более сдерживаться.

Хорвек оглянулся, и я сжалась, ожидая увидеть, что его лицо искажено гневом или страданием. Но нет – он бегло улыбнулся, глядя на меня с насмешливым сочувствием.

– Ты неисправима, Йель, – сказал он. – Любопытство в тебе никогда не проиграет страху, и уж тем более не уступит доводам рассудка.

Я зажмурилась, не в силах выдержать его взгляда, и повторила, из-за шума в ушах едва слыша свой голос:

– Так сколько тебе было лет, когда это случилось?

– Двенадцать или тринадцать, – ответил он, и я поняла, что он все так же идет вперед, не замедляя шаг.

– Но в том представлении… – начала я нерешительно, и он рассмеялся.

– Не стоит верить всему, что показывают бродячие актеры на площадях. Успокой свое жалостливое сердце, Йель. Я вовсе не был в ту пору младенцем, люди многое позабыли… или не захотели помнить. Король находился во власти Белой Ведьмы пятнадцать лет, и в ту пору она была настоящей правительницей Юга. При ней королевство было сильно и богато, как никогда ранее. От таких воспоминаний и в самом деле лучше избавиться, иначе может показаться, что король был не так уж мудр, а ведьма – не так уж зла.

– Так значит, ты все помнишь! – воскликнула я, и, позабыв об осторожности, схватила Хорвека за руку, принуждая замедлить шаг. – Что тогда произошло на самом деле?

– Ты же видела все сама, – он посмотрел на меня то ли с досадой, то ли с недоумением, но руку высвобождать не спешил. – Увы, вряд ли я смогу прибавить этой истории красок. Память народная, хоть и ошибается порой в главном, удивительно цепка в мелочах. Под окнами дома ведьмы и впрямь была кованая ограда, украшенная остриями. Что еще ты хочешь знать?