Гностицизм и борьба Церкви с ним во II-м веке - Михаил Эммануилович Поснов

«, ». Hippolytus.

«Unde malum, et quare? et unde homo, et quomodo? et ...unde Deus?» Tertullianus.

«...ἧ, ἦ, (ἢ) , ».

Clemens Alexandrinus. «…ᾶ. ὥἕ.» Irenaeus.

«Plerique nec ecclesias habent, sine matre, sine sede, orbi fide, extorres, sine lare vagantur.» Tertullianus.

Призванный занять Ваше просвещенное внимание в этот торжественный для Академии день, я избрал предметом своей речи ересь — гностицизм и борьбу церкви с ним во II-м веке.

Мы будем говорить о том синкретическом течении, когда языческие религии, бывши не в силах поодиночке удовлетворить религиозно-нравственным потребностям человека, соединились вместе и привлекли на помощь к себе еще философию, о том религиозно-философском движении, которое обняло весь античный мир в веке рождества Христова, вторглось в молодое христианство уже в I-м веке, пышно развилось здесь, обогатившись от него, во II-м столетии, угрожало самому бытию еще не вполне тогда соорганизованной церкви и — побежденное — еще долго-долго волновало церковь. В цветущее время гностицизма речь шла ни более ни менее, как о том, быть или не быть самому популярному представителю гностицизма Валентину1епископом старейшей и влиятельнейшей кафедры древнего Рима, а родственному гностикам Маркиону2, этому, по сильному выражению св. Поликарпа, «первенцу сатаны»3 — пресвитером (, principem) той же церкви. И хотя гностикам не удалось овладеть римской церковью, однако весьма знаменательна и о многом говорит уже самая дерзновенность попытки... Насколько была серьезна опасность от гностицизма для церкви — об этом ясно свидетельствует жаркая и продолжительная полемика против него. От Иуcтина Мученика и Агриппы Кастора, от Егезиппа и автора апокрифического произведения «Киригмы Петра» до пограничных линий, отделяющих древний миp от средних веков, т.е. до того времени, когда о гностицизме оставалось почти одно воспоминание — католическая церковная письменность занималась еще поражением многоголовой Лирнейской гидры. Сила гностицизма была почувствована и эллинистической языческой философией, в образе неоплатонизма завершавшей свой путь. Неоплатоник Плотин пишет полемическое сочинение против гностиков: «