Дерево - Александр Владимирович Бирюк

У Аркаши появился перочинный ножик. Он нашел его на улице, когда, изнывая от полуденной жары и волоча за собой сумку с учебниками, возвращался из школы домой. «Неплохо», — отметил Аркаша про себя и положил ножик в карман. Это был хороший знак.

… Размеренно текли первые дни нового учебного года, и все никак не верилось, что каникулы закончились. Уроки учить не хотелось, да и не было пока смысла. Аркаша прекрасно знал, что первые две-три недели школьных будней близко к сердцу можно не принимать. Тем более — какая уж тут учеба, когда на дворе еще лето! Хоть и сентябрь, но наступление осени чувствовалось лишь по обилию арбузных корок на мусорке и самым низким за год ценам на виноград.

Аркаша подошел к своему дому и уселся передохнуть на скамейку у ворот. Усталость после длительного перехода из-за жары не проходила, вставать не хотелось, а просто так сидеть было скучно. Аркаша посмотрел вдоль пустынной улицы, затем перевел взгляд под ноги и, не увидев там ничего интересного, посмотрел на доску скамейки, на которой сидел.

… Скамейка была уже изрезана надписями и рисунками вдоль и поперек, но Аркаша уже нащупывал в кармане найденный ножик. Немного поковыряв скамейку, он понял, что тут на результаты рассчитывать нечего. На скамейке и без того не было живого места. Забор же портить он поостерегся. Забор это не скамейка, за изрезанный забор будут крупные неприятности. Тогда он встал и зашагал назад по улице к пустырю.

На пустыре возвышались развалины старого дома, а возле развалин росло большое дерево, нижняя часть которого была надежно скрыта от посторонних глаз полуразрушенной каменной стеной. Что это было за дерево, какой именно породы, Аркашу не интересовало. Он никогда не стремился знать деревья по названиям, ему это, как, впрочем, и большей части человечества, просто было ни к чему. У дерева, которое Аркаша выбрал себе в жертву, были длинные узкие листья с разрезами по краям, толстые гладкие ветви и широкий ствол. Корни его в нескольких местах выглядывали из-под земли, как это обычно бывает у могучих деревьев. Аркаша провел ладонью по ровной шершавой коре, затем воткнул в нее лезвие ножа и провел длинную полосу.

Мысли Аркаши в этот момент были заняты только одним: что бы такое простое и монументальное изобразить. Он не думал о том, что своими действиями причиняет дереву какую-то боль. Перед ним было НЕЧТО, на чем он мог упражняться в своем искусстве сколько влезет, к тому же он наверняка знал, что деревьям больно не бывает. Как-то раз он уже думал над этим, и пришел к выводу, что если бы деревья чувствовали боль, они бы сопротивлялись, как кошки, например, когда их дергаешь за хвост.