Нет числа дням - Роберт Годдард

Он не жалел, что согласился. Давно выучился хладнокровно принимать последствия любых решений. Нисколько не жалел. Хотя бывало, что последствия обнаруживались не сразу и приносили мало приятного. С каждой милей долгой дороги на запад ему все яснее и яснее вспоминалось, куда именно лежит путь. Прошлое — страшный сон, настоящее — спокойствие и безмятежность. Поездка домой означает, что он не просто готов вылезти из своей норы, а вообще больше в ней не нуждается. Он заявил бы это любому, но сказать другим и поверить самому — совершенно разные вещи, такие же разные, как шум и тишина. А сквозь тонированные стекла и прочную сталь блестящей служебной машины он слышал одну лишь… тишину.

С исторической точки зрения довольно нелепо было ехать на запад, чтобы попасть домой. Как бы хорошо Николас Палеолог ни играл роль хладнокровного добропорядочного англичанина, на самом деле, если верить генеалогическим изысканиям деда, он ни больше ни меньше потомок последнего из византийских императоров. Николас всегда выказывал, а порой и впрямь чувствовал неприязнь к столь экзотическим восточным корням. Они привлекали нездоровое внимание, если не… Впрочем, сейчас не время вспоминать о плохом. С тех пор как он поселился вдали от семьи, самое большее, чего от него добивались те немногие, кто узнавал знаменитую фамилию, — признать свое греческое происхождение. И никаких императоров!

В конце концов, никто так и не доказал, что последний из Палеологов нашел прибежище именно в Англии. Так, несколько бессвязных фактов. Династия Палеологов правила Византией в течение двух последних и наиболее известных веков существования великой империи, до тех пор пока император Константин XI не пал под стенами Константинополя, защищая древний город от нашествия турок в 1453 году. Те члены императорской фамилии, которым посчастливилось спастись от захватчиков, вынуждены были смешаться с простым людом и расселиться в Средиземноморье. Через много лет двоюродный прапрапраправнук Константина, Теодор, убегая от судебного преследования за попытку убийства, ступил на землю Англии — и больше уже ее не покидал. До самой старости он жил в семье Лоуэр в поместье Клифтон на корнуоллском берегу реки Тамар, близ Плимута, в приходе Ландульф, где и скончался в 1636 году.

Именно мемориальная доска с именем Теодора Палеолога в Ландульфской церкви вдохновила дедушку Ника, Годфри Палеолога, осесть в этом графстве и посвятить многие и многие дни, ставшие благодаря кругленькому наследству свободными, поиску доказательств своего происхождения от византийских императоров. Годфри купил ветхую ферму под названием Треннор, стоявшую между местной церковью и деревней Каргрин, и не спеша перестроил ее в фамильную усадьбу. Рожденный в Плимуте, он так до конца и не доказал своего родства с давно почившим Теодором, однако по крайней мере добился привилегии быть похороненным в Ландульфе, пусть и не в фамильном склепе семнадцатого века.