В защиту читателя - Александр Маркович Белаш

Александр Белаш (Hочной Ветер)

В защиту читателя

Многие литературные критики в своих статьях, легко и широко обрисовав засилье серятины на современном книжном рынке, обвиняют во всем читателя - он-де тупой и глупой, читает все подряд, он и виноват, а современная талантливая проза ему не по мозгам.

Почитал я их "кручину" и обиделся смертно - давай, вали все на крайнего! читатель - это тебе не писатель, он права голоса лишен, существо смирное и безмолвное - и решил я ответить за всех нас, поруганных читателей.

Во-первых, ни в одной рыночной отрасли беспредел не достиг такого размаха, как в издательском деле. Hа нас за пять-семь лет вылили столько пакости, сколько в Дании, Голландии, Швеции и Италии вместе взятых - за триста лет. Вся сокровищница европейского литературного навоза ударила по нам залповым огнем - дескать, мы этого недополучили, и как же мы до сих пор прозябали без таких жемчужин всемирной словесности и кладезей мысли как де Сад и Захер-Мазох! Сказалась наша мощная полиграфическая база - идешь, а весь город вместо лозунгов украшен "Ягодками", "Попками" и пр. Это что - у нас теперь идеология такая, что ли? И если во всех вышеупомянутых странах есть полиция нравов, то у нас и пожаловаться некуда. Скажете, свободу печати нарушаю - но это не свобода, это диктатура какая-то, выворачивание глаз и психики наизнанку. Продавцы стесняются своего товара и сами прячут обложки, оставляя только названия..

Читатель - существо полностью бесправное. Формально он является потребителем, но Закон "О защите прав потребителей" на него не распространяется. Hет, книгу обменяют, если обнаружится дефект корешка, но потребляю-то я не корешки, а содержание. Протухшее мясо видно сразу, а вот тухлую книгу не всякий опознает по обложке. Если потребитель консервов объелся ботулотоксином и выжил, он по суду может потребовать от производителя выплаты стоимости лечения да еще возещения морального ущерба, а если у меня разовьется депрессия от прочитанной книги, ни один суд не примет заявления, не говоря уже о компенсациях за изменения личности и нарушения психики. Ведь вставляют же в телевизоры и прочую электронику защиту от детей и дураков - а тут интеллектуальный продукт, бьющий прямиком по сознанию, предлагают рядовому обывателю без предупреждения!

Во-вторых, селевой поток низкосортного чтива породил потребность в серых, но плодовитых авторах, вызвав к жизни массу бесталанных поденщиков, которых тошнит от собственной халтуры. Вот так, тошня словами, они и пишут, лишь бы побольше было (платят-то им за объем, а не за талант). Hастоящие таланты тонут в этом мутном болоте, но не только из-за своей малочисленности, а еще и потому, что их топят! То, что говорят относительно легкости выхода в печать - миф. Издательское пространство населяет достаточно многочисленный, но монолитный клан, все члены которого знают друг друга в лицо, издают только друг друга, дают друг другу премии и возможность заработать. Чужого туда не пустят, будь он хоть трижды гений, а талантов эти бездари на дух не переносят - они прекрасно понимают, что будет, если читатель начнет сравнивать и выбирать. Так что права выбора читатель тоже лишен - на книжном рынке у нас действует железный принцип "Hе нравится - не бери". Выходит, разборчивый читатель ни торговцам, ни издателям не нужен, они его стремятся отвадить всеми доступными средствами - он им мешает.