Путешествие Руфи - Дональд Маккейг

© Д. Макух, Л. Михайлова, 2015

© ООО «Издательство «Э», издание на русском языке, оформление, 2015

Посвящается Хэтти Макдэниел.

«Я не перестаю удивляться собственной жизни».

«Крупная пожилая женщина с маленькими, умными глазами, как у слона. Чистокровная африканка с чёрной, блестящей кожей, до последней капли крови преданная семье О’Хара, главная поддержка и опора Эллен, источник вечного огорчения для трех ее дочерей и гроза всех остальных домашних слуг».

Маргарет Митчелл. «Унесённые ветром»

Куда направишь ты свои стопы, туда пойду и я; и где остановишься ты, там же поселюсь и я: твой народ станет моим народом, и твой Бог – моим; и где окончишь ты свои дни, там же умру и я и там же буду погребена.

Книга Руфи

Эта книга – плод вымысла. Любые ссылки на исторические события, реальных людей или места являются вымышленными. Все имена, герои, места и события созданы воображением автора, и любые совпадения с событиями, местами или людьми, живыми или умершими, случайны.

История её жизни началась с чуда. Не какого-то выдающегося чуда; Красное море не расступилось, и Лазарь не воскрес. Одного из тех повседневных чудес, что отделяют живых от мёртвых.

Чудо это произошло на острове, который, несмотря на скромные размеры, отличался изобилием. Плантаторы называли его Жемчужиной Антильских островов. Спустя три недели после премьеры «Свадьбы Фигаро» в Париже, оперу уже показывали в Кап-Франсе, здешней столице. Плантаторы, надсмотрщики и младшие сыновья управляли плантациями кофе и сахарного тростника, что умножало состояние богатых французов, а простых торговцев выводило в буржуа. Ежегодно остров давал больше дохода, чем все североамериканские колонии Британии вместе взятые.

Но то было в прежние времена. А сегодня плодородные поля сахарного тростника лежали под толстым слоем чёрного пепла, и разбитые плиты фундаментов некогда внушительных особняков проглядывали сквозь жёсткий, колючий кустарник.

Если не отдаляться от дорог, наполеоновским солдатам удавалось контролировать Плэн-дю-Нор вплоть до Вильнёва. И их фортам почти ничто не угрожало.

Но, когда спускалась ночь, солдаты устраивались на бивак внутри ограды или возвращались в Кап-Франсе. Горы же и днём, и ночью всецело принадлежали кабанам, козам, бунтовщикам и беглым рабам-маронам.

В тот день, когда случилось чудо, женщина, которая должна была стать владелицей ребенка, почти что матерью, сидела у окна и смотрела на восток поверх обвалившихся крыш и верхушек мачт запертого в гавани французского флота, на нежную лазурь бухты, поскольку прочие виды не сулили никакой надежды. А Соланж Эскарлетт Форнье, подобно лилии, что неизменно поворачивается к солнцу, всегда стремилась уловить хоть искорку.