Солнце, сердце и любовь - Дмитрий Алексеевич Вощинин

Ясным ранним утром молодой фараон Эхнатон вышел через анфиладу дворца на широкую залитую солнцем площадку с мраморными колоннами. Вдыхая сухой и прозрачный воздух, он с благоговением простер свои ладони к небу, искрящему солнечное тепло.

– Твои сияющие глаза прекрасны, всесильный Атон! Что может быть лучше добрых, наполненных жизнью лучей!

Атоном он называл золотой диск солнца, который олицетворял в его сердце любовь к жене, своим детям, окружающим и незримым подданным и всему созданному природой земному пространству.

Молодой фараон сам назвал себя Эхнатоном или «Живым духом Атона», хотя имя по династии ему было предначертано – Аменхотеп IV.

После смерти отца случайно выживший в младенчестве по стечению необъяснимых жизненных обстоятельств, Аменхотеп IV получил в наследство невиданную доселе власть над Египтом. Но она вовсе глубоко не занимала его, и только духовное общение с любимым Атоном вызывало в нем неописуемую радость жизни и прилив творческой мысли.

– Каждое око глядит на тебя, мой гордый Атон! И познал Тебя в целом свете один Эхнатон, – продолжал свое приветствие молодой правитель.

Тихие смиренные шаги сзади предупреждали о появлении жреца, который каждое утро объяснял фараону влияние сил неба и земли. Как и все придворные, он знал, что молодой фараон – человек нетрадиционных взглядов и даже не совсем чистых царских кровей.

В облике Эхнатона было, действительно, что-то неземное и загадочное. Его высокая, стройная фигура с громадной вытянутой кверху головой, необычной формы челюстью, выступающим вперед подбородком, выразительными толстыми губами и крупным чревом на фоне неба и яркого утреннего солнца вызывала у придворного подобострастное подчинение и трепетное уважение.

Жрец молчал, ожидая внимания правителя, и лишь когда взор фараона упал на него, негромко произнес:

– Луч пирамид не находит отклика, молчит и Великий Сфинкс… а силы земного огня тревожат дух умерших и живых.

После краткого раздумья Эхнатон произнес:

– Пожалуй, нам не стоит ждать помощи оттуда.

Правитель показал на звездное небо над пирамидами.

– Мы уж давно без внимания… Только дыхание Атона с нами… Он понимает и не оставит нас.

Жрец с чувством выполненного долга поспешил удалиться из поля зрения повелителя. Фараон же, не глядя на удаляющегося жреца, прошелся до балюстрады и двинулся в сторону дворца. А прекрасная Нефертити уже шла ему навстречу: