Живой Есенин - Коллектив Авторов

Товарищ Есенина, почти его ровесник, Рюрик Ивнев свою первую книгу стихов назвал пафосно – «Самосожжение». Было это в далеком 1913 году.

Он умер в 1981-м, не дожив недели до своего 90-летия.

Ядовитый Вадим Шершеневич писал о нем (в середине 1930-х!): «Рюрик ни холоден, ни тепел. Рюрик зябок».

Есенина представить девяностолетним невозможно. Даже шестидесятилетним.

И дело не только в стереотипе восприятия есенинского образа. Вечно молодого… Просто так, как он жил, долго жить нельзя.

Всего за десять лет – с 1915-го по 1925-й, где мировая война, революция, разруха, голод, гражданская война, —

им написаны сотни гениальных стихов;

издано более десятка книг;

проведено бессчетное количество поэтических вечеров и встреч;

исхожены-изъезжены десятки тысяч верст: Константиново Рязанской губернии, Москва, Петербург, Вологда, Соловецкие острова, Харьков, Ростов-на-Дону, Новочеркасск, Таганрог, Кисловодск, Пятигорск, Баку, Тифлис, Самара, Ташкент, Самарканд, Кенигсберг, Берлин, Дюссельдорф, Остенде, Париж, Венеция, Нью-Йорк, Чикаго, Бостон, Луисвилль, Канзас-Сити, Мемфис, Детройт, Балтимор, Филадельфия, Кливленд;

три зарегистрированных брака: с Зинаидой Райх (1917– 1921); с Айседорой Дункан (1922–1923); с С. А. Толстой (1925);

два гражданских брака: с А. Изрядновой (1913–1914); с Г. Бениславской (1923–1924);

четверо детей: Юрий (1915, от А. Изрядновой); Татьяна и Константин (1918 и 1920, оба – от З. Райх); Александр (1924, от Н. Вольпин);

непрерывная цепь друзей, знакомых, поклонников.

И – вечная борьба за первенство. Подлинно – самосожжение!

Да и характер – не подарок. Честолюбие непомерное. Животный эгоизм. Азартность, цинизм, жестокость. И вместе с тем – жажда любви, совестливость, щедрость. Ум живой и подвижный.

Неприкаянная душа.

Благодатная почва для сплетен, пересудов, анекдотов.

Заманчивый персонаж для романов, пьес, кинофильмов.

Миф о Сергее Есенине стал складываться еще при его жизни. Он и сам постарался для этого. Анатолий Мариенгоф вспоминал, как Есенин наставлял его в искусстве пиара: «Трудно тебе будет, Толя, в лаковых ботинках и с пробором волосок к волоску. Как можно без поэтической рассеянности? Разве витают под облаками в брюках из-под утюга! Кто этому поверит? Вот смотри – Белый. И волос уже седой, и лысина величиною с вольфовского однотомного Пушкина, а перед кухаркой своей, что исподники ему стирает, и то вдохновенным ходит. А еще очень невредно прикинуться дурачком. Шибко у нас дурачка любят… Знаешь, и сапог-то я никогда в жизни таких рыжих не носил, и поддевки такой задрипанной, в какой перед ними (петербургскими знаменитостями. –