Руфь - Элизабет Гаскелл

Въ одномъ изъ восточныхъ графствъ находится провинціальный городокъ, пользовавшійся большимъ расположеніемъ государей изъ дома Тюдоровъ, и благодаря ихъ милостямъ и покровительству, достигшій до степени значенія, удивляющей современнаго путешественника.

Сто лѣтъ тому назадъ этотъ городокъ имѣлъ живописно-величавый видъ. Старинные дома, временныя резиденціи тѣхъ фамилій графствъ, которыя довольствовались развлеченіями провинціальнаго города, загромазживали улицы, придавая имъ тотъ неправильный, но благородный видъ, который мы еще донынѣ видимъ въ бельгійскихъ городахъ. Дома по обѣимъ сторонамъ улицы имѣли затѣйливый видъ отъ узорчатыхъ навѣсовъ и отъ рядовъ трубъ, выдѣлявшихся на голубомъ фонѣ неба; пониже также бросались въ глаза разнообразные выступы въ видѣ балконовъ и навѣсовъ. Весело было глядѣть на безконечное разнообразіе оконъ задолго до налога Питовыхъ временъ. Всѣ эти выступы и балконы вредили нижней части улицъ, которыя были темны и плохо вымощены широкимъ, круглымъ и неровнымъ камнемъ, безъ тротуаровъ; онѣ не освѣщались фонарями во время долгихъ зимнихъ ночей и не предоставляли никакихъ, удобствъ для людей средняго сословія, у которыхъ не было ни экипажей, ни слугъ, чтобы приносить ихъ въ носилкахъ къ самому крыльцу ихъ знакомыхъ. Ремесленники и торговцы со своими жонами и весь подобный людъ долженъ былъ ходить по городу пѣшкомъ, подвергаясь значительной опасности какъ ночью, такъ и днемъ. Широкіе, тяжелые экипажи принимали ихъ къ самымъ стѣнамъ домовъ въ узкихъ улицахъ. Непривѣтливые дома выдвигали свои подъѣзды почти до середины улицы, подвергая пѣшеходовъ на каждыхъ тридцати шагахъ новой опасности. Единственный свѣтъ давали по ночамъ масляные фонари, мерцавшіе надъ подъѣздами самыхъ аристократическихъ домовъ, давая ровно настолько свѣта, чтобы показать прохожихъ, прежде чѣмъ они снова исчезнутъ въ темнотѣ, гдѣ нерѣдко случалось, ихъ караулили воры.

Преданія объ этихъ прошлыхъ временахъ, даже до малѣйшихъ общественныхъ особенностей, даютъ намъ возможность яснѣе уразумѣть обстоятельства, подъ которыми сложился національный характеръ. Вседневная жизнь, среди которой народъ родился, которою онъ былъ поглощонъ прежде нежели сталъ въ нее пристальнѣе всматриваться, образуетъ цѣпи, которыя развѣ одинъ изъ тысячи имѣетъ довольно нравственной силы разорвать, когда наступаетъ пора, когда возникаетъ внутренняя потребность независимой, личной дѣятельности, осиливающая всѣ внѣшнія условія. Теперь всѣмъ намъ хорошо извѣстно каково рода цѣпи домашнихъ обычаевъ служили естественными помочами нашимъ предкамъ, прежде нежели они выучились ходить сами.