900 дней блокады: Ленинград 1941-1944 - Валентин Михайлович Ковальчук

Ленинградская блокада была невиданным явлением во всемирной истории человечества. Научное исследование различных ее сторон, начавшееся еще во время войны и достигшее значительных успехов в наши дни, имеет свою историю. В ней отразились политические разногласия и борьба вокруг роли в стране ее бывшей столицы, традиционные для советского периода. Они и во время войны проявились в том, какое место отводилось Ленинграду в планах воюющих сторон.

Так называемое «Ленинградское дело» остановило изучение истории блокады лет на десять. Были устранены многие руководящие работники блокадного города. Не осталось их воспоминаний, хотя, как рассказывал автору этих строк Н. Д. Синцов, секретарь Обкома ВКП(б) по идеологии на момент «Ленинградского дела», по указанию Сталина, данному в 1943 г., написание ими воспоминаний о блокаде было предусмотрено. Осторожность по отношению к блокадной теме по привычке сохранялась в течение некоторого времени и после того, как она перестала быть запретной. На рубеже 1959—1960-х гг. группе сотрудников Ленинградского отделения Института истории АН СССР (ныне после ряда преобразований — Санкт-Петербургский Институт истории РАН) предстояло развернуть работу по истории блокады, в чем была и производственная необходимость: многотомная история города, издававшаяся ЛОИИ, подошла к периоду Великой Отечественной войны.

Как раз в это время, в 1960 г., в число сотрудников ЛОИИ вошел В. М. Ковальчук. Занявшийся вначале боевыми действиями на Ленинградском фронте, он при работе над массивом выявленной в архивах военной документации широко применил сопоставление ее с рассказами здравствовавших тогда представителей высшего звена военного командования. Опыт штабной работы во время войны, исследовательской и преподавательской деятельности после ее окончания на военной службе, как и личные его качества, сказались в том, что эти люди с готовностью откликались на его просьбы об участии в заседаниях Ученого совета ЛОИИ и неофициальных встречах с сотрудниками. (Автору этих слов довелось участвовать в нескольких таких встречах в Ленинграде в кабинете зав. ЛОИИ Н. Е. Носова, блокадника и фронтовика, и в Москве в общем номере гостиницы АН «Якорь», в нарушение гостиничных правил продолжавшихся до ночи.) М. М. Попов, М. С. Хозин, В. П. Свиридов, И. К. Смирнов, А. А. Новиков, В. Ф. Трибуц (он еще и выступал в качестве официального оппонента на докторской защите В. М. Ковальчука), Ю. А. Пантелеев, Ф. Ф. Расторгуев, Н. С. Фрумкин и другие не обладали специальной подготовкой в области источниковедческой работы над историческими документами. Но природный ум, громадный, невиданно богатый, иногда трагический, жизненный опыт, способности анализировать различные ситуации и натренированность в этом делали их не только мемуаристами, но и компетентными критиками документального материала различного, в том числе и официального, происхождения.