Церковь без границ: священное предание или модернизм? - Андрей Новиков

ЦЕРКОВЬ БЕЗ ГРАНИЦ: СВЯЩЕННОЕ ПРЕДАНИЕ ИЛИ МОДЕРНИЗМ?

Для православного слуха слово «модернизм» всегда звучит весьма настораживающе и даже отталкивающе. Оно является синонимом всего того, что принесло столько страданий и искушений православному миру в ХХ веке. Это экуменизм, обновленчество, новостильничество и родственные им явления. Поэтому не могло не взволновать появление в церковной печати и православном Интернете полемики диакона Андрея Кураева и архимандрита Рафаила (Карелина) по этой, действительно болезненной, и, к сожалению, не теряющей актуальности проблеме. Последнее слово в этой полемике — обширная статья диакона Андрея Кураева «Мнимый модернизм (Еще раз к вопросу о границах Церкви)». Ее содержание и побуждает взяться за перо.

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

Прежде чем перейти к рассмотрению положений, защищаемых диаконом А. Кураевым в статье «Мнимый модернизм (Еще раз к вопросу о границах Церкви)», необходимо оговориться.

Выражая несогласие с о. А. Кураевым по ряду принципиальных позиций, автор никоим образом не претендует подорвать авторитет уважаемого мэтра. Его миссионерская и просветительская деятельность, эрудиция, слог вызывают заслуженное уважение и достойны самых лестных эпитетов. Сам Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II поблагодарил о. Андрея «за многотрудную, многополезную и бескорыстную миссионерско–просветительскую деятельность»[1]. Несмотря на это, рассматриваемый труд диакона А. Кураева все же может быть подвергнут критическому разбору — во–первых, потому что он лежит вовсе не в области миссионерско–просветительской, а в экклезиологической; во–вторых же, нельзя согласиться с одним из страстных почитателей о. Андрея, что похвалы со стороны Святейшего вполне достаточно, чтобы почитать невозможным уже всякое несогласие с глубокоуважаемым автором статьи «Мнимый модернизм»[2] — слишком многих такой подход возведет в разряд непогрешимых.

Затем, хотелось бы указать на то, чего, при помощи Божией, автор данной скромной статьи попытается избежать. Прежде всего — перехода с предмета спора на личности. Недопустимо, компенсируя недостаток аргументов, называть того, с кем не согласен, «злобным стариком»[3], или «безнадежным книжником–школяром и рационалистом»[4], мало что знающим «в своем тбилисском удалении»[5]. Если же автор позволит себе хоть чем–то оскорбить, задеть чувства о. А. Кураева или его единомышленников — просьба заранее простить неоправданную горячность и несдержанность.