Щенок спаниеля - Элинор Фарджон

Когда умер отец Джо Джолли, у него оставался лишь старый стул. Домик, где жили Джолли, им не принадлежал, они снимали его у владельца лесов, где Джон Джолли всю жизнь рубил дрова. За свою работу Джон получал по три шиллинга в неделю. Даже топор ему не принадлежал.

Единственный сын Джона, Джо, вырос в лесу. О его образовании не очень-то заботились, так что он научился лишь рубить дрова да мастерить что угодно. Еще он очень любил животных. А еще он любил своего отца и часто помогал ему в работе, хотя ни хозяин, ни управляющий о том не знали.

Старик Джолли заболел в четверг вечером, как раз тогда, когда три шиллинга, полученные за прошлую неделю, подошли к концу. В пятницу утром Джон не смог подняться с постели, и его сын сделал всю работу, а вечером пошел к управляющему.

— И кто же ты такой? — спросил управляющий.

— Я сын Джона Джолли, — отвечал Джо.

— А почему он сам не пришел?

— Он болен.

— И кто же теперь будет рубить дрова?

— Я, — ответил Джо.

Управляющий не стал спорить, отсчитал юноше три шиллинга, а про себя подумал: «Если старый Джолли поправится, слава Богу. Если нет, я посажу на его место своего дядюшку».

Всю неделю Джо ухаживал за отцом, делая к тому же необходимую работу. Чтобы прокормить больного отца, Джо продал все, что было в доме, кроме старого стула и медного обручального кольца своей матушки. К концу недели старый Джолли умер, и после похорон Джо впервые задумался о своем будущем.

Но раздумывал он недолго. Ему только что минуло восемнадцать, был он сильным и ловким, быстрым, как белка, кожа у него была смуглая от загара, а делать он мало что умел — лишь дрова рубить. Поэтому он пришел к управляющему и сказал:

— Отец больше не будет рубить для вас дрова. Не могу ли я занять его место?

— Ага, значит, впервые за пятьдесят лет место свободно! — обрадовался управляющий.

— Не могу ли я занять его? — повторил Джо.

Но управляющий лишь головой покачал, отсчитал Джо последние три шиллинга и пожелал ему удачи — да только в другом месте.

Что ж, спорить Джо и вовсе не умел. Он пришел домой, поглядел на старый стул и подумал: «Конечно, хорошо бы взять его с собой, но я же не знаю, куда пойду, а новому дровосеку тоже на чем-то сидеть надо». Он еще раз окинул взглядом все вокруг — раньше-то ему никогда не случалось покидать свой дом, потом положил в карман обручальное кольцо своей матушки и ушел.

Шел он, шел по лесной дороге, прошел уже немало миль, и все ему было интересно. Вот он услышал далеко-далеко впереди стук топора. Что ж, он и пошел прямо на звук.