Болотная революция - Алексей Викторович Сахнин

Искренний, спешащий высказаться, при этом интеллектуал — цепкий четкий ум, отлаженная логика. Энергичный, подвижный, с ястребиным взглядом… Таким я вижу Алексея Сахнина.

Он — левый. Он, выражаясь старинным языком, народник. Из тех, кто переживает за обычных безвестных и беззащитных, многажды обманутых и униженных людей. У них нет нормального жилья, нормальных доходов, нет достойной жизни.

Сахнин с его образованием и способностями мог бы пополнить городскую «продвинутую среду», сделать карьеру успешного журналиста и разглагольствовать на эфемерные темы, попивая винцо в полубогемном кафе. Но ему есть дело до большой России, и, наверное, поэтому он был вынужден бежать.

Он выходил к заводским проходным — защищать рабочих, он выходил к общежитию — не давал выселить многодетных, он сражался с наемными верзилами, вырубающими парки и сносящими старинные здания.

Он всегда презирал фальшь «двойных стандартов», готовый быть вне всех ложных контекстов нашего времени. Он одновременно боролся с пыточным укладом тюрем и автозаков, который кто-то выдает за «государственничество», и тошным олигархическим устройством, которое кто-то выдает за «прогрессивность». Понятное дело, такому парню очень трудно.

Сахнин — нонконформист. Яркий и яростный элемент. Без таких жизнь теряет энергию. Если переведутся самостоятельные люди, которых лично оскорбляет несправедливость, будут всюду нераздельные пошлость и подлость.

Интересно, что в этой книге, выражая понятную симпатию единомышленникам-левакам, автор вводит экзистенциальный план.

Всех судьбы ждут разные. Что будет с Россией? С каждым из нас? Вопросы.

Перед нами серьезная, тщательно скроенная аналитическая работа, за которой чувствуется жар переживания.

В этой книге есть то же, что и вее авторе — холодная ясность и горячая искренность.

У всех разные оценки уличных протестов, начавшихся в декабре 2010-го: неровных и неоднородных. Кто-то разочарован, кто-то надеется, кто-то заранее не верил. Было всякое: ораторы и обычные граждане, у кого-то риск, боль, сломанная судьба, у кого-то безопасное позерство. Но все осталось в истории.

Что бы вы сейчас ни думали, как бы ни стали думать в дальнейшем, эта книга — пособие по важнейшей части новейшей истории нашей страны.

Сергей Шаргунов

Большая часть моей сознательной жизни прошла в эпоху тишины. Это называлось ненавистным словом «стабильность». Не то, чтобы время стояло на месте и ничего интересного не случалось вообще. Нет, иногда новости были захватывающие и волнующие. Где-то начинались войны. Политики непрестанно встречались на высшем уровне и что-то обсуждали. Заключались какие-то соглашения. Внутри страны тоже все, как тогда говорили, «динамично развивалось». Без перерыва шли «реформы». Что-то приватизировали, что-то, наоборот, отнимали у частников и передавали под контроль государства. Некоторых олигархов сажали в тюрьмы, у других было все хорошо. Мы видели по телевизору: одних — за решеткой и в кандалах, других — в Куршевеле и с девушками модельной внешности. В общем, жизнь кипела.