Путь один — в завтра - Уин Н Уайтфорд

Джо Буллер шагал по улице, сердито подфутболивая перед собой подвернувшуюся деревяшку, и постепенно разъярялся до белого каления. При последнем пинке он заметил в зеркале какой-то витрины свое отражение, с багрового лица на него глянули свирепо суженные глаза, и он сам себе понравился. Сразу видно человека, который умеет поставить на своем.

Он оглушительно застучал в дверь сарая.

— Иду, — отозвался изнутри Моллинсон.

— Поживей. Это я, Буллер.

Шаги. Дверь со скрипом приотворилась, выглянул Моллинсон — высокий, сутулый, откинул со лба прямые черные волосы, близоруко сощурился.

— Чему я обязан… — начал он.

— Мне надо получить хоть часть моих денег, — резко сказал Буллер. — Послушайте, я и рад бы не нажимать, но мне нужны деньги. Уйму потерял на этой неделе. Мне уже в глотку вцепились.

Моллинсон чуть поколебался, потом распахнул дверь.

— Входите.

Буллер протопал в сарай. Заметил, что Моллинсон установил тут распределительный щит со множеством клемм. Интересно, звал он электрика, чтоб проверить, все ли так, как надо? Наверно, нет. А случись что неладное, кто будет отвечать? Владелец-то сарая — он, Буллер. Он воинственно выпятил челюсть. Прогремел:

— Вы, собственно, чем тут занимаетесь?

Тонкими, желтыми от курева, вечно дрожащими пальцами Моллинсон стал разминать сигарету.

— Если я вам скажу, вы нипочем не поверите.

— Вы уж скажите, а я вам скажу, верю или нет.

Моллинсон вскинул голову, пристальней посмотрел на Буллера. Щелкнул дешевой зажигалкой, быстро, нервно затянулся и ткнул сигаретой в сторону какой-то сложной громоздкой махины в дальнем углу.

— Не догадываетесь, что это такое? — спросил он.

Буллер поглядел на громадину. Электромоторы во всяком случае можно перепродать — скажем, по десятке за штуку. И медной проволоки полно, за нее тоже всегда недурно заплатят. Электронные лампы, может, дороги, а может, им грош цена — в радио он не разбирается.

— Ну, говорите, что это за штука.

Моллинсон стряхнул пепел в жестянку из-под джема.

— Ну, скажем так. У вселенной, в которой мы живем, четыре измерения. Другими словами, это четырехмерный континуум. У него, грубо говоря, три измерения в пространстве, а четвертое… назовем его временем. Только это не совсем точно. Лучше назовем его пространственно-временным интервалом. Следите за моей мыслью?

Буллер покачал головой.

— Нет, приятель, следить не успеваю. Отстал уже на старте.

Моллинсон покашлял.

— Тогда скажем иначе. Все на свете состоит из частиц. Каждая частица в четырехмерном континууме есть линия. Мировая линия, как мы это называем, протяженная в потоке времени. Понятно?