Родня эльфийского народа - Лорд Дансейни

Дул северный ветер; алые и золотые, последние дни осени трепетали в воздухе, улетая прочь. Над болотами, холодный и торжественный, вставал вечер. Все стихло.

Последний голубь возвратился к гнезду в кронах деревьев, что росли в отдалении на сухой земле; их призрачные силуэты в неясной дымке уже исполнились некоей тайны.

И вновь все стихло.

Свет угасал, сгущались сумерки, тайна неслышно подкрадывалась со всех сторон.

Тогда, пронзительно крича, прилетели и снизились зеленые ржанки. И снова все стихло — только одна ржанка вспорхнула и пролетела еще немного, оглашая пустоши жалобным кличем. Все замерло, все смолкло в ожидании первой звезды. И вот пролетели утки и свиязи, стая за стаей, и свет дня погас в небе — осталась только алая полоса. На ее фоне показался косяк гусей — огромным темным пятном; крылья птиц поднимали над болотами ветер. Гуси тоже опустились в камыши.

Тогда появились звезды и засияли в тишине, и безмолвие воцарилось в необозримых пространствах ночи.

Вдруг зазвонили, призывая к вечерне, колокола собора, что стоял у болот.

Восемь веков назад у самого края болот люди возвели огромный собор — впрочем, может быть, с тех пор прошло только семь веков или все девять — Диким Тварям не было до того дела.

Люди собрались на вечернюю молитву, зажглись свечи, алые и зеленые отблески света за окнами отразились в воде, и над болотами медленно поплыл рокочущий звук органа. Тогда из глубин гибельных топей, окаймленных яркими мхами, запрыгали Дикие Твари и закружились в танце, ступая на отражения звезд, а над головами танцующих вспыхивали и гасли болотные огни.

Дикие Твари обличием схожи с людьми, но кожа их бурого цвета, и ростом они не больше двух футов. Уши у них заостренные, словно у белок, только гораздо длиннее, и подпрыгивают они весьма высоко. Днем Дикие Твари таятся в глубоких омутах в самой непроходимой части болот, а ночами поднимаются на поверхность и затевают танцы. Над головою каждой Дикой Твари горит болотный огонек и двигается вместе с нею; души у них нет, и смерти они не знают; они — родня эльфийского народа.

Всю ночь танцуют они среди болот, ступая на отражения звезд (ибо водная гладь не удержит их сама по себе); а когда меркнут звезды, одна за одною погружаются Дикие Твари в родные омуты. А если они задержатся, умостившись среди камышей, тела их гаснут, становясь неразличимыми для взора, точно так же как болотные огни тускнеют в лучах солнца; потому при свете дня никому не дано увидеть Диких Тварей, родню эльфийского народа. Впрочем, и ночью никому не дано увидеть их — кроме тех, кто, как, например, я, рожден был в сумерках, в тот самый миг, когда на небе вспыхивает первая звезда.