Шутки в сторону - Елена Викторовна Яковлева

Ольга Чернова считала себя невезучей и, пожалуй, имела на этот счет серьезные основания. С детства она внушала надежды родителям и учителям, а одна восторженная одноклассница даже посвятила ей стихотворение собственного сочинения. Стихотворение было так себе, зато вот какой надписью она предварила свои вирши: «На память Ольге, которую ждет великое будущее».

Через месяц Ольге должно было стукнуть тридцать шесть, а «великое будущее» все еще таилось в туманной перспективе.

Господи, а как все начиналось! С ходу поступила в химико-технологический институт — ей ли, победительнице школьных, областных и прочих олимпиад, не поступить! — училась словно играючи и снова подавала надежды — теперь преподавателям и профессорам. Один из них, профессор Караянов, особенно рассчитывал на ее светлую головку и с первого курса пророчил ей аспирантуру. Но однажды медалистка и зубрилка буквально на одну минуту оторвала взгляд от формул и бензольных колец, и, что бы вы думали, она увидела? Вернее, кого? Сероглазого красавца с параллельного потока Игоря Чернова. Красавец сидел на подоконнике, и в его прекрасных глазах отражалось обманчивое весеннее солнышко. Через месяц они подали заявление в загс, через три сыграли веселую студенческую свадьбу, а к третьему курсу у Ольги на руках, кроме легкомысленного мужа-мотылька, была пухлая розовощекая дочка Катя.

В общем, она смирилась и повезла свой воз: рассчитывать было не на кого. Ее мать к тому времени уже серьезно и, как выяснилось впоследствии, безнадежно болела, родители Игоря жили, во-первых, далеко, а во-вторых, занимались исключительно собой. Когда же умерла мать, на Ольгином иждивении осталась еще и младшая сестра Светлана двенадцати лет. Хотя институт она и окончила, причем с отличием, об аспирантуре пришлось забыть. Пошла работать технологом на крупный химический завод, где быстро доросла до должности начальника цеха, что очень мало смахивало на «великое будущее».

И все бы ничего, если бы муж, в свою очередь, впрягся в семейный воз, пусть и не коренным, то уж хотя бы пристяжным. Ан нет, он пошел «искать себя», нигде подолгу не задерживался, предпочитая чувствовать себя независимым и испытывать к себе уважение. Поиски затянулись на долгие одиннадцать лет, и конца им видно не было. Уже и младшая Ольгина сестра вылетела из сиротского гнезда, к удивлению, достаточно оперившимся птенцом. Тоже рано выскочила замуж, в девятнадцать лет, но, слава Богу, ума у нее хватило хотя бы на то, чтобы не заводить с ходу детей. А Игорь Чернов все еще находился в неустанном поиске, и Ольге приходилось это терпеть. Терпела по привычке, по инерции, как старая рабочая лошадь, для которой тяжесть взваленного на воз груза уже не имеет принципиального значения.