Я верую - Л. Пантелеев

Эта книга неожиданна. Неожиданна для нашей литературы. Неожиданна для этого писателя.

Его имя в литературе — Л. Пантелеев (при этом инициал не расшифровывается), а настоящее имя — Алексей Иванович Еремеев.

Он умер больше трех лет назад, в июле 1987 года, не дожив двух месяцев до своих восьмидесяти лет.

При его имени всегда вспоминается его первая книга, написанная вместе с другом юности Григорием Белых, который, уже будучи сложившимся писателем, погиб в застенке в 1938 году, — «Республика Шкид». Это действительно очень известная, знаменитая книга конца 20-х годов, которую издавали десятки раз. Она вышла в свет, когда Л. Пантелееву не было и двадцати лет. Так что не будет преувеличением сказать, что он был прославлен с юности. За «Шкидой» последовали чудесные «Часы», повесть «Пакет» с необыкновенным героем Петей Трофимовым, — и Пантелеев стал очень заметной фигурой в нашей литературе для детей.

Еще при жизни он был признан ее классиком. В учебниках по детской литературе ему отводили целые монографические главы, о нем, хорошо ли, плохо написанные — не о том сейчас речь,— появлялись книги. Он, конечно, входил в литературные энциклопедии, причем к статье давали и его портрет, чего, как известно, удостаивается не каждый. В конце жизни (в 70-е и 80-е годы) у него вышли два четырехтомных собрания сочинений, и в них были включены его дневники и записные книжки, что, по негласным правилам госкомпечати, дозволяется только покойным авторам. И так далее и тому подобное.

Но при всем том жил он как-то негромко. И, конечно, не бежал впереди своей славы.

Началось это давно, с первых лет его литературной известности.

Случилось так, что, когда они с Гришей Белых написали (примерно по половине текста каждый) свою книгу, они не знали даже, куда и кому ее отнести. Воспитанники Школы имени Достоевского (сокращенно: Шкиды), которая собрала на Старо-Петергофском проспекте в Ленинграде несколько десятков беспризорников, они, несмотря па то, что после школы уже попробовали себя в печати, не очень-то и представляли себе, кто может ее прочесть и потом издать. Единственное важное лицо, которое им было хорошо известно, — Злата Ионовна Лилина, не раз посещавшая Шкиду, потому что возглавляла губернский отдел народного образования. Ей и понесли рукопись.

«В огромном кабинете, за большим письменным столом, — рассказывал мне Пантелеев в 1972 году,— сидела невысокая, уже седая женщина в синей люстриновой кофточке. Она поднялась нам навстречу.