Сопутствующий эффект - Александр Морсков

5 сентября 198… года. 22.45.

Сорокин спешил. До конца смены он хотел еще заскочить на аэровокзал. Там ему обещали продать по дешевке японский транзистор, и продавцу уже, наверное, надоело ждать. Не успел зажечься зеленый, как Сорокин рванул, обгоняя остальные машины. Пассажирка — пожилая полная женщина в черной плюшевой курточке, какие носят колхозницы, приезжающие в город, — только вздрогнула от страха. «Ничего, — подумал Сорокин, глянув на нее мельком и крепче сжимая руль. — Авось не вывалится». На следующем перекрестке еще горел зеленый, и таксист прибавил скорость. Вдруг на пешеходной дорожке мелькнула тень, что-то мягко ударилось о капот, и тут же Сорокин почувствовал страшную боль в левом боку. Инстинктивно он нажал на тормоза и потерял сознание.

Такси развернуло поперек улицы. В это ночное время движение было небольшим, и шедшие позади две «Волги» сумели обогнуть машину. К месту происшествия вскоре прибыли работники ГАИ и «скорая». Врачи обнаружили сбитую девушку без сознания, водителя такси — тоже без сознания — и икающую от испуга пассажирку. Та была совершенно цела.

Лейтенант милиции Тарасов ничего не добился от гражданки Казаркиной.

— И не видела я никого перед машиной, и знать не знаю, откуда взялась эта девушка, а шофер ехал очень быстро, хоть я его и не просила, — вот и все, что показала свидетельница. Приезжая из-под Тамбова, сорока восьми лет, ранее не судимая.

И лейтенант поехал в больницу. Пострадавшие в сознание еще не пришли, но рентгеновскими снимками врачи следователя снабдили. Тарасов небрежно бросил снимки на заднее сиденье машины, а в своем кабинете просмотрел их.

Часть наклеек на пленке отскочила, и с кого какой снимок сделан, было непонятно. Лейтенант решил, что разберется и так, по различиям в медицинском заключении. Но в бумагах было про обоих пострадавших написано одно и то же, одними и теми же словами. Перелом левой руки, трещина левого бедра, сотрясение мозга — у девушки, перелом левой руки, трещина левого бедра, сотрясение мозга — у таксиста Сорокина. Удивившись, Тарасов еще раз внимательно просмотрел снимки. Изображения действительно были очень похожи. Тогда следователь наложил снимки один на другой: руку — на руку, бедро — на бедро, так, чтобы рисунок одной раны совпадал с рисунком другой. Зигзаги трещин и переломов совпадали до миллиметра. Только по тому, что кость на одном из снимков была чуть уже, он догадался; снимок сделан с девичьей руки. «Поразительно! — изумился Тарасов, покачав головой. — Будто оба под одно колесо попали! Но ведь Сорокин-то сидел за рулем!»